Имя Александра Фердинандовича Мантеля принадлежит к числу незаслуженно забытых имён, хотя с Ивановским краем связан значительный отрезок жизни этого человека – 1920-1930-е годы. Им немало сделано для пропаганды и развития художественной культуры в нашем крае.

Его имя бегло прошло в связи с моей работой по теме «Яковлевские жаккардовые ткани», в разделе «Яковлевский агиттекстиль». Захотелось подробнее узнать об этом человеке и его деятельности. Возник вопрос, почему этого имени не помнят старожилы Плёса и бывшего села Яковлевского, не встречается имя А.Ф. Мантеля и в краеведческой литературе.

На это имя указывает справочник «Персональные и групповые выставки 1917-1947 годов», выпущенный в издательстве «Советский художник» в 1989 году. Немного выставок в 20-е годы прошло в стране, но справочник называет две персональные выставки А.Ф. Мантеля в Иваново-Вознесенском губернском краеведческом музее в 1920 и 929 годах. Справочник называет Мантеля художником-графиком.

Просмотр подшивок газет «Рабочий край» с 1921 по 1935 годы и журнала «Красная нива» с 1923 по 1930 годы увенчался некоторым успехом.

В журнале «Красная нива» № 43 за 1927 год помещена статья И.В. Лазаревского посвящённая работе А.Ф. Мантеля как художника ткацкого рисунка на яковлевских фабриках Иваново-Вознесенской губернии, в журнале имелось четыре иллюстрации.

Удалось выяснить, что персональная выставка Александра Мантеля как художника текстильного рисунка в 1929 году проходила в Костроме.

Затем находится небольшая книжечка «А.Ф. Мантель «Рисунки для тканей»». (М.—Л.: ГОИЗ, 1930). Вступительная статья к этой книге написана известным специалистом по истории украшения тканей Н.Н. Соболевым, который даёт высокую оценку работе «яковлевского рисовальщика» Александра Мантеля. В книге, альбоме по своей сути, представлено пятьдесят девять образцов рисунков для жаккардовых тканей. Широко известны работы других художников по созданию так называемого «агиттекстиля» в области ситцепечатания, в этом направлении работали и ивановцы. А вот в создании «агиттекстиля» в области жаккардовых тканей первенство принадлежит А.Ф. Мантелю. Представленные в альбоме рисунки выдают руку профессионального художника-графика. Но об этом разговор особый.

Далее. В семье художника Яковлевского льнокомбината В.В. Волкова, его отец, В.Н. Волков, тоже работал художником на том же льнокомбинате в 20-е годы, отыскалась фотография 1925 года, на которой рядом с молодым Виталием Николаевичем Волковым запечатлён А.Ф. Мантель среди членов литературно драматического кружка в момент траурного мероприятия по поводу гибели Сергея Есенина.

Итак,    первые    находки 1999-2000 годов характеризуют А.Ф. Мантеля и как первого устроителя художественных выставок в Плёсе, ему принадлежит идея создания в Плёсе музея, он первый профессиональный художник, работавший над созданием текстильных рисунков на Яковлевском комбинате, он первым в нашем крае пропагандирует творчество «мирискусников».

Далее удалось установить, что в 1933 году А.Ф. Мантель возглавлял художественный отдел в Ивановском областном краеведческом музее, о чём свидетельствует несколько музейных документов, им подписанных.

Было мало надежды, что удастся разыскать потомков Александра Фердинандовича. Но к счастью, несмотря на весьма солидный возраст, откликнулась его дочь, Ольга Александровна Мантель, пришло от неё письмо из города Лобни, что под Москвой. А потом откликнулся правнук Александра Фердинандовича – Алексей Андреевич Виноградов, проживающий в Москве. Многие факты из жизни А.Ф. Мантеля почерпнуты мною из воспоминаний и семейного архива А.А. Виноградова и О.А. Мантель. Найдены были и изданные А.Ф. Мантелем работы казанского периода жизни.

Итак, А.Ф. Мантель родился 20 (7) марта 1880 года в Шлиссельбурге, по национальности – немец, его предки служили России во флоте; дед в качестве музыканта в Кронштадте, отец - как морской инженер. Александр начинал учиться в Саратовской частной гимназии Гессе, затем после смерти отца в 1892 году, - в Сергиевской гимназии при Троице-Сергиевой лавре, там обучался иконописи. Потом обучался в Петербурге в Императорской Академии художеств, работал там же, в Петербурге, сотрудником в редакции журнала «Славянский мир». В это время он интересуется творчеством Кнута Гамсуна и пишет о нём работу. Творческие связи с этим писателем продолжаются и в 1930-е годы. В семейном архиве имеется фотография писателя с дарственной надписью Александру Мантелю. С 1905 года художник и литератор А.Ф. Мантель с семьёй переехал в Казанскую губернию, где в Лаишевском уезде в селе Шапшей приобрёл имение, хутор «Грибатник». В Казани он заведовал художественным отделом «Журнала для всех». В это время он открыл вторую в России школу-мастерскую возрождения древнерусского стиля им. Н. Рериха, вскоре принятую в ведение Императорского общества поощрения художеств.

С 1911 года в Казани он начинает заниматься издательской деятельностью. Выпускает художественный ежегодник «На рассвете» (1910 г.), затем «Зилант», где помещает статью о С. Судейкине. Издаёт ряд своих книг: «Д. Митрохин», «Н. Рерих» (Казань, 1912), художественную прозу «Сказка юности», «Млечный путь», а также книги о Е. Лансере, о М. Добужинском. Как отмечает в своём докладе на научно-практической конференции в Казани Е.П. Ключевская: «Ни по содержанию, ни по внешнему облику издания Мантеля аналогов в казанском книгоиздательском деле не имели».

Издания  Мантеля давно стали библиографической редкостью. В   них  публиковались  такие   замечательные   поэты,   как  А. Блок, М. Волошин, здесь печатались серьёзные искусствоведческие статьи  о современном изобразительном искусстве.

В эти годы и до 1917 года А. Мантель пишет искусствоведческие работы в журналы «Искусство», «Волжские дали», «Аполлон», «Художественная летопись». Кроме того, он читает лекции по искусству в Казани, в Ялте, в Санкт-Петербурге, на женских курсах тенишевского училища. В Казани он устраивает выставки, в том числе и выставку членов объединения «Мир искусства».

А.Ф. Мантель был также и коллекционером. Около 20 произведений художников конца XIX - начала XX вв. из коллекции А.Ф. Мантеля хранятся в собрании Музея изобразительных искусств Татарстана.

По свидетельству правнука, в кругу друзей Александра Фердинандовича были блистательные люди: К. Петров-Водкин, автор портрета А.Ф. Мантеля, Е. Лансере - крёстный отец дочери Ирины, Д. Митрохин, Н. Рерих, И. Билибин, К. Сомов, А. Гауш, Б. Кустодиев, Н. Фешин. Кустодиев в 1911 или 1913 годах пишет на холсте маслом портрет А.Ф. Мантеля, ныне находящийся в частной коллекции, а также выполняет для Александра Фердинандовича иллюстрации к его книге «Сказки юности». Николай Фешин делает обложку для сборника «Уклон», издание А. Мантеля 1909 года. 1915—1917 годы были довольно трагичными в жизни Мантеля. Вследствие того, что он немец, а шла Первая мировая война, его имение, небольшой дом с усадьбой, было разгромлено в 1915 году. Второй раз громили усадьбу в 1917-м, «хутор студента» революционным массам виделся барским домом. Во время погромов погибло много книг и часть собранной им коллекции произведений искусства.

В 20-е годы жизнь А.Ф. Мантеля связана с Плёсом и селом Яковлевское, нынешним городом Приволжском.

А. Мантель, как уполномоченный Главмузея, приехав в Плёс летом 1921 года, получает от Плёсского горисполкома мандат на право «собирания, приобретения и конфискации историко-художественных ценностей». Здесь собирательскую деятельность нужно было начинать с нуля. Н.П. Смирнов в очерке «Художник» пишет: «Я думал: Плес стал известным через Левитана. И неужели Плёс ничего не даст памяти своего поэта? Правда, я слышал, что по инициативе молодёжи гору «Над вечным покоем» решено назвать горой Левитана, но ведь того недостаточно. Хорошо было бы устроить имени Левитана ... музей».

Для этой цели посчитали наиболее подходящим дом на западной конечности   города - дом   Частухиных-Философовых,    самый замечательный в Плёсе. «Для этой цели можно было бы использовать, отремонтировав дом, в котором жил Левитан. Дом этот очень красив. Выстроен он в «Екатерининском стиле», украшен виньетками, заставками и резьбой. Полуразрушен».

Летом 1921 года А. Мантель попытался собрать для музея имеющиеся в Плёсе художественные ценности. Так, он обратил внимание на вещи, которые ещё сохранились после пожара 1903 года случившегося в деревянной Петропавловской церкви, той самой, что на картине И. Левитана «Над вечным покоем». Вещи, имеющие громадную художественную ценность, хранились в кладовке: «всё переломано, свалено в груду, завалено дровами и хламом». Так повествует заметка в газете «Рабочий край» от 11 января 1922 года.

А. Мантель составил акт об изъятии этих ценностей, но настоятель церкви, священник Павел Молчанов не захотел передать вещи в музей. Посланцев музея прогнали прихожане, а вещи в скором времени исчезли. Мантель обратился с письмом в Плёсский исполком о передаче ему для научного описания остатков от расхищенного архива городской управы, так как там имелись ценные исторические документы.

С большим трудом и множеством препятствий 25 марта 1922 года первый художественный музей в Плёсе был открыт. Музей располагался в бывшем доме купца Иванова, переданном в распоряжение наробраза ещё в 1920 году, - в настоящее время это здание аптеки.

Леонид Павлович Смирнов, пишет: «Открывшийся музей не богат, но зато виден определённый вкус и ценный подбор материала: гравюры лучших русских художников, отдельно представлены Левитан, Врубель, Ге; интересен отдел старины: картины Мантеля - изображение старых деревянных церквей, великолепные их модели и образцы русского орнамента».

В 1923 году Мантель читает лекции по искусству в Плёсском сельскохозяйственном институте, а после его преобразования в техникум переезжает в 1924 году в Яковлевское, ныне Приволжск. Он приглашён на текстильные фабрики в качестве художника по тканям для создания «рисунков с новой революционной тематикой».

Ещё до революции А. Мантель в своих статьях пропагандирует идею - искусство в жизнь:

«Пусть все предметы обихода, начиная от стола, кончая ложкой, будут делаться по рисункам художников, пусть все художественные изделия будут создаваться самими художниками, или под их ближайшим руководством...»

В 20-е годы многие художники, воодушевившись идеей «искусство в массы», работают над созданием «новых рисунков» для ткани, фарфора и т. д. Новыми почитаются те, в которых отражается революционная символика, - появляется так называемый «агиттекстиль». В этом направлении работают такие интересные художники, как Л. Попова, В. Степанова, А. Экстер, Л. Маяковская, художник-график А. Родченко.

Рисунки для тканей этих художников отличаются смелым столкновением цветовых плоскостей, неистовством линий, создаётся новый оригинальный стиль. Художники работают для фабрик Москвы, Петрограда, Подмосковья, и их работы применимы к оформлению ситцев, шёлка. Агиттекстиль - явление быстротечное всё же захватило и провинцию, коснулось оформления жаккардовых тканей, где рисунок формируется не способом окраски, а путём переплетения нитей. Поэтому графическая выразительность линий и чёткость рисунка здесь исключительно важны. «Пионером» в этом деле Н.Н. Соболев, крупнейший специалист по истории искусства оформления тканей, называет А.Ф. Мантеля.

А. Мантель за пять лет своей работы на яковлевских фабриках, усвоив специфику оформления жаккардовых тканей, создал более 130 оригинальных рисунков. 60 из них были представлены на персональной выставке в Иваново-Вознесенском губернском музее, в Костроме, печатались в журналах «Красная нива», «Беднота», «Искусство и жизнь». Его работами заинтересовались даже зарубежные журналы. В 1930 году издаётся альбом его рисунков. Вступительную статью к этому изданию пишет Н.Н. Соболев, прекрасные отзывы о работах Мантеля дают его друзья, «мирискусники».

Но в работу было принято немногим более десятка рисунков. Рисовальщики не захотели принять «нововведений» пришлого художника, устроили забастовку, требовали его увольнения. Только воля директора приостановила конфликт, но начальник ткацкого цеха перевёл острую форму конфликта в тихий саботаж. Плохо помогло и заступничество губернской газеты «Рабочий край»: 

«Довольно приспосабливаться к вкусам обывателя. Требуем внимания к советскому художнику». С таким названием в газете «Рабочий край» в 1929 году появилась заметка в защиту художника А. Мантеля. Состояние вражды продолжалось, несмотря на старания художника включиться в активную общественную жизнь. Заступники пишут: «О Мантеле вспоминают, когда надо нагрузить его общественной работой. С момента поступления на фабрику художник является членом правления клуба, лектором, кружководом, членом редколлегии, иллюстратором стенной газеты». Пока велись эти баталии, прошла мода на «агиттекстиль», - а часть рисунков Мантеля сделана именно в этом стиле. Но на яковлевских фабриках на долгое время осталась традиция использования советской символики в создании небольших серий скатертей и полотенец, выпускаемых к юбилейным датам и знаменательным событиям - скатерть «Победа», «Космос» и т.п. Правда, имя основателя традиции столь же основательно забыто.

«Неуживчивый немец», «непонятный интеллигент», поклонник «чуждого пролетариату направления в искусстве», и в столицах не особенно почитаемого, оказался здесь в провинции человеком совершенно чужим.

Последний год Александр Фердинандович работал в Ивановском Доме учителя. В этот последний год он публикует в журнале «Рабочий край» (№5,1935 г.) очерк «Плёс». То, что И. Левитану Плёс обязан вниманием к его красоте, обязан славой, которую он обрёл благодаря полотнам художника, в 20-е годы А. Мантелю не удалось доказать, и он возвращается к этому вопросу в 30-е годы. Перед кончиной А. Мантель пишет: «Красота Плёса особая, своеобразная и многогранная... Лирика, о которой сам Плёс не подозревал, вдохновила одного из гениальнейших «барбизонцев» Левитана создать свои шедевры». Лирика «сделала Плёс центром паломничества части русской интеллигенции, чающей «бёклиновских элегий».

А. Мантель уже очень болен, живет с семьёй в сторожке в Иванове на улице Арсения. У него три дочери от первого брака, двое несовершеннолетних детей от второго, полунищенское существование. Друзья-художники помогают в учёбе старшим дочерям. В последний год А. Мантель завершает труд всей жизни - «Историю искусства», сдает в ГОИЗ. Но труд так и не увидел свет - где-то затерялся.

А.Ф. Мантель умер 16 ноября 1935 года в возрасте 55 лет. В нашем крае его имя основательно забыто. Человек, чьи разносторонние знания, способности и богатый опыт могли быть эффективно использованы, постоянно оказывался непонятым, невостребованным, несмотря на колоссальную личную энергию.